НЕСУЩИЕ НАДЕЖДУ
Случаются иногда в жизни простого человека крутые перемены, которые бросают его в гущу более-менее значимых событий, заставляют осознать его причастность к ходу истории. Желание упорядочить воспоминания, поделиться мыслями и рассказать более широкому кругу об увиденном и пережитом на определенном этапе своей жизни возникло сразу. Но реализовано оно было чуть позже. Взгляд получился многоплановым, чего, в принципе, и добивался. Я постарался показать события, происходившие вокруг меня, а выводы и обобщения делал только на основе собственных впечатлений.
ВЫЗОВ СУДЬБЫ
Получилось так, что пять лет назад мне, кадровому офицеру Вооруженных сил Украины довелось служить в Косово в составе миротворческого контингента. Провел я там почти девять месяцев в период, когда ситуация в этом автономном крае бывшей Югославии благодаря многонациональным вооруженным силам KFOR, администраций на местах из представителей ООН и международной полиции начала стабилизироваться.
Меня направили туда в качестве переводчика с албанского языка, когда наши подразделения там находились уже некоторое время. Сначала, во второй половине 1999 года, они вводились в Косово, имея в своем составе только переводчиков с английского языка, некоторые из которых владели и сербским языком. В данном случае, скорее всего, проявилась недальновидность тех, кто формировал штат контингента. Видимо никто не учел, что Косово этнически отличается от Боснии и Герцеговины, где на протяжении семи лет находился наш 240 отдельный специальный батальон. Там любому нашему солдату не составляло труда общаться с населением. Ведь и сербы, и боснийцы говорят практически на одном языке, отличаясь лишь вероисповеданием. В Косово же Украина не могла себе позволить вариант с наймом переводчиков из числа местных, как это практиковалось в армейских подразделениях других из стран, так как за их услуги надо было платить. Поэтому наши кадровики особо не задумывались над проблемой, и выбрали упрощенный вариант.Но вскоре командир контингента полковник Василий Григорьевич Мостыка понял, что находиться в зоне, где большинство населения – косовские албанцы, не наладив нормальный контакт с ними, будет тяжело, а может быть и опасно. По его настоянию, при содействии командования Сухопутных войск и Генерального штаба был организован поиск кандидатов из числа наших граждан. Он знал, что в Украине вот уже почти 200 лет в нескольких селах компактно проживают потомки выходцев из Балкан. Хотя выбора особого не было. Фактически только в одном бессарабском селе Жовтневое (Каракурт) Болградского района Одесской области люди сохранили в быту албанский язык.
Я оказался единственным военнослужащим, родом из этого села, кто на тот момент, соответствовал всем требованиям. Язык, которым я владел с детства благодаря общению в семье и среди ровесников не использовался мной больше 10 лет, с момента, когда я связал жизнь с армией. Но знание его пригодилось. Больше того, я говорил и на своём родном – болгарском языке, который очень близок к сербскому.
Кратчайшие сроки, в которые меня переправили в Косово, поражали даже тех, кто занимался этим по долгу своей службы. Например, оформление моего служебного загранпаспорта в консульском управлении МИД, куда мне пришлось со своими документами срочно ехать, заняло около двух часов. В общем, семья осталась в тревожном ожидании, служебные обязанности легли на другие плечи, а впереди меня ждали неизвестность, новые сослуживцы и необходимость работать в совершенно новом качестве.
